В ГАБТе им.А.Навои состоялась премьера оперы-балета "Хамса" композитора Мустафо Бафоева в постановке заслуженного деятеля искусств Узбекистана Андрея Слонима

Этой премьеры ждала давно вся общественность города и гадала, как можно умудриться в одном спектакле соединить пять поэм («Пятерица»), каждая из которых заслуживает отдельной постановки? Во-вторых, как можно совместить оперу и балет в одном спектакле? И, наконец, как можно выразить в современной опере-балете всю глубину чувств, мыслей, пророчеств планетарного мышления родоначальника узбекской классической литературы эпохи тимуридов? Алишер Навои уже к 15-летнему возрасту успел прославиться как талантливый поэт, писавший на фарси под псевдонимом Фани (бренный) и на тюрки под псевдонимом Навои (мелодичный) и впоследствии в 1473 году стал  государственным деятелем, получившим титул эмира. Свой относительно недолгий век этот великий человек самозабвенно отдал претворению в жизнь своих гуманистических идеалов.

Перед автором либретто – Султанмуродом Алимовым стояла сложнейшая задача - в пяти картинах оперы передать некую сжатую во времени форму и суть всех частей  «Пятерицы»: «Хайратул аброр» («Смятение праведных»); «Фарход ва Ширин»; «Лейли ва Меджнун»;  «Сабъаи сайёр»  («Семь планет»); «Садди Искандарий» («Стена Искандара»). Герои Навои легко преодолевают большие расстояния и языковые барьеры, которые для них будто бы и не существуют. Навои и сам не бывал в тех краях, где обитают его герои - за исключением «Стены Искандара», в которой поэт придерживается хроник своего времени. Путешествия героев вымышлены таким образом, что создают впечатление глобальности всего происходящего. Поэт чувствовал себя частицей всего огромного мира. Он, по наставлению своего учителя, великого персидского поэта Джами, путешествовал мысленно, не покидая рубежей своего края. Описания пейзажа у него условны, как условны и национальные различия героев. 

Тем не менее, стремление автора призвать людей мира к единению, показать, что нет ничего прекраснее и возвышеннее истинной Любви и Мира, что представитель каждого народа мощен, гармоничен и красив, что лишь в единении и мире людей – величайшее благо – является для нас определяющим и крайне важным. Спектакль в целом и отдельных частях – предстал внятно раскрывающим именно эти сокровенные начала.

Дирижёр Бобомурод Худойкулов энергично и многопланово раскрыл непростую суть музыкальной партитуры автора, подчеркивая и динамику, и контрастность, и смены настроений и ритмов. Оркестр чутко следует по этому фарватеру, в который вовлекаются и солисты, и хор. Музыкальный пласт спектакля предстал единым и глубоко волнующим души людей.

Главная сложность драматургии этой оперы заключена в том, что материал великих поэм предстает в своеобразных «фресках», внутри которых действуют герои, наделенные и энергетикой, и индивидуальными характерами. При этом пласты вокальной и балетной драматургии, переплетаясь, формируют особый синкретический жанр этого спектакля, по сути, являющегося «оперой-балетом».

Режиссер-постановщик – заслуженный деятель искусств Узбекистана Андрей Слоним, успешно преодолевая некоторые длинноты, смог сделать спектакль захватывающим зрителя единым целым величественным эпическим повествованием. При этом надо было выполнить жёсткие требования композитора, заслуженного деятеля искусств Узбекистана Мустафо Бафоева – ни на одну ноту не сокращать партитуру оперы.

Балетмейстер-постановщик – заслуженный артист Узбекистана Замир Нурымбетов – самобытно создал все балетные образы в спектакле – от солистов до воинов и кордебалета, храня верность автору и законам постановки. Каждый сольный танец, групповые композиции – и, конечно же, впечатляющая сцена битвы – не оставляют зрителя равнодушным. Стильные условные и красочные декорации Даврона Раджабова выводят действие спектакля из области бытовой достоверности в некий иной мощный масштаб, в котором личность Человека предстает как бы перед лицом космической беспредельности. А костюмы Лобар Палвановой  обращают нас к старинным миниатюрам-иллюстрациям к великим творениям Поэта.

Практически каждый солист в этом спектакле – заметен и ярок. Стоит особо отметить полноценную и впечатляющую работу молодого солиста Носира Юсупова в центральном образе великого Алишера Навои. Этот образ как бы цементирует всё остальное, что происходит в спектакле. Девять(!) сложнейших арий отведено этому герою – и молодой солист уверенно проживает их в достаточно непростом вокальном материале.

Запоминаются абсолютно все персонажи. Это – и три поэта, «благословляющие» Алишера Навои на творческий подвиг – видения Низами (Абдугани Рузиев), Дехлави (Нурмахмат Мухамедов) – а также великий Джами (заслуженный артист Шукур Гафуров). В дальнейших «главах-поэмах» выпукло  и живо представлены:   лиричная Ширин (заслуженная артистка Узбекистана Маъсума Болтабаева);  сильный мужественный Фарход (Умид Исроилов);  жёстко-властный шах Хусров (заслуженный артист Узбекистана Хатам Юлдашев); и едко-саркастичный Интриган (заслуженный артист Узбекистана Мансур Хуррамов).

В следующей «главе» спектакля трогают своей ранимой беззащитностью мечущиеся в поисках друг друга по символической пустыне лиричная Лейли (Малика Норматова) и неистовый в своей любви Кайс-Меджнун (Рустам Алимарданов). Разнообразны характеры и манеры поведения отцов героев – разгневанного Отца Лейли (Султан Абдурахимов) и подавленного горем Отца Меджнуна (Отемиз Джуманиязов).

Во втором действии спектакля удалось воплотить запоминающиеся образы  шаха Бахрома (Нурмахмат Мухамедов) и отвергнувшей его чувства прекрасной наложницы Дилором (Саида Мамадалиева). Экспрессивно и контрастно решен образ великого полководца Искандара (Александра Македонского) в значительном воплощении Негмата Хабибова.

Невелики по объему, но значительны образы Римской красавицы (Анастасия Юдина) и поэтических Муз (Лятифе Абиева и Анжела Мухаметзянова). Впечатляет также  работа хора (главный хормейстер – народный артист Узбекистана Сулейман Шадманов, хормейстер Наталья Куприянова): он прекрасно звучит и убедительно действует на зрителя, усиливая психологическую атмосферу спектакля.

Вот что рассказал сайту «Культура.Уз» о главном замысле постановки А.Е. Слоним после окончания спектакля и восторженного приёма его ташкентской публикой в день премьеры:

- Обращение к этой великой, неисчерпаемой теме – Алишеру Навои и его «Пятерице» («Хамсе») сегодня необычайно важно и нужно. В наше неспокойное время, когда смещены многие понятия и устои - с особой силой стоит вслушаться в вечные общечеловеческие заветы великого Алишера Навои - Поэта, Мыслителя, Философа, общественного деятеля.

Превыше всего он ценил великое чувство Любви, ощущал ее ранимость и беззащитность, и призывал хранить и беречь ее. С особой силой Поэт говорит о мире и согласии людей как о величайшем богатстве - и раскрывает пагубность войн и уничтожения собратьями друг друга.

Алишер Навои верит, что только единство людей разных стран и народов, только братство и содружество отражает смысл истинного величия Человека как венца творения. Поэт говорит о том, что чем больше Добра делает каждый из нас своим собратьям - тем богаче он сам.

- Какие сложности постановки стояли перед вами в воплощении этих благородных идей А. Навои на подмостках в ГАБТе, носящем его имя? И что, на ваш взгляд, удалось реализовать в полной мере?

- Замысел этого необычного спектакля базируется именно на этих великих идеях Поэта. Разумеется, невозможно вместить в спектакль, идущий один вечер, - даже сотую долю всеобъемлющего содержания великой "Хамсы" - "Пятерицы". И хотя произведение нашего выдающегося композитора Мустафо Бафоева представляет собой развернутое полотно с большим количеством персонажей - в каждой поэме-картине спектакля отражена лишь некая "концентрация" главного в жизни каждого героя. Потому наш спектакль, являющийся по жанру оперой-балетом - представляет зрителю пять разнообразных фресок, в которых раскрывается каждый ответственный момент героев пяти поэм. В центре - образ Поэта, который сочиняет, повествует, скорбит о трагических судьбах героев, провозглашает величие Человека.

В решении спектакля мы с балетмейстером Замиром Нурымбетовым, художником-сценографом Давроном Раджабовым и художником по костюмам Лобар Палвановой хотели полностью уйти от элементов бытовой достоверности. Наш спектакль решен как бы "перед лицом вечной Вселенной".

Каждый элемент спектакля мы старались наполнить действенностью, осмыслением авторского замысла. Здесь жизнь героев не должна была предстать достоверно-бытовой - в штрихах их поведения обязательно должен был проявиться особый стиль условности со своей Правдой. В стилистике мы воспроизвели манеру, в которой изображаются герои Навои на многочисленных миниатюрах - в этой же манере выполнены многочисленные костюмы персонажей.

Огромный ответственный труд всего процесса раскрытия партитуры взял на себя наш талантливый молодой музыкальный руководитель и дирижер – лауреат международного конкурса Бобомурод Худайкулов. С большой отдачей включились в эту работу многие силы театра - певцы, танцовщики, артисты хора, миманса. Огромный объем работы выполнили производственные цеха. С радостью скажу, что все наши талантливые солисты с полнейшей отдачей вынесли этот непростой труд - и, к нашей радости, спектакль был горячо принят публикой.

Кто-то из корреспондентов спросил меня, можно ли было здесь совершить "модное" перенесение действия в современную эпоху. Отвечу твердо: "Нет!". Если на сцене вершит действием образ великого Навои, если известные всему миру легендарные поэмы связаны с определенной исторической обстановкой - то было бы истинным безумием пойти по пути "лжеосовременивания" и показать, упаси Господи, Фархода в камуфляжной форме или шаха Хусрова... на танке. Необходимо было наделить героев современной психологией и понятной современному зрителю манерой выражения чувств - и мы пошли по этому пути. Очень рад, что спектакль родился и тепло принят зрителями. Теперь - точно так же, как растет и развивается родившийся ребенок – он будет расти, обрастать новыми красками и штрихами, и с каждым новым исполнением приобретать все новые и новые черты.

Заслуженный артист Узбекистана, народный артист Каракалпакстана Замир Нурымбетов рассказал о балетной части постановки «Хамса» в антракте перед началом второго действия:

- Режиссёр-постановщик А.Е. Слоним поставил перед балетной труппой очень много сложных задач. Главная цель для нас была – уметь выражать чувства и мысли великого А. Навои пластическим языком. Другая задача – не вдаваться в крайности: не делать балетную партию до конца фольклорным или академическим классическим танцем. Третья – в хореографии возвышаться до глубоких человеческих и философских обобщений автора «Хамсы». Всё это в синтезе составило образец современной пластики, или современного балета.

- В какой-то степени это воспринимается зрителями как новаторство…

- В какой-то степени, да. Спектакль насыщен балетными номерами. В них занят весь наш хореографический состав. Самым удачным в постановке для нас мы считаем картину «Семь красавиц», в которой преобладает изобразительный рисунок. Многие вещи не выразить словами – их можно воплотить в пластических образах, как это сделано в этой картине, которой мы уделили много внимания на репетициях.

- На ваш взгляд, насколько в спектакле сбалансированы хореографическая и оперная части?

- Благодаря усилиям режиссёра-постановщика Андрея Слонима и композитора Мустафо Бафоева, здесь, на редкость, два вида искусства органично дополняют друг друга.

Итак, этот долгожданный спектакль родился. Его жизнь еще только начинается, и, несомненно, подарит нашим зрителям еще немало открытий, обновлений, узнаваний нового. И примечательно, что люди, с удовлетворением покидавшие театр после этого вечера, с искренним чувством говорили о том, что хотелось бы, чтобы эту значительную работу театра увидело и услышало как можно больше зрителей, иностранных гостей, чтобы жизнь этого большого и яркого полотна была долгой и значительной…

Эту рецензию на знаменательное событие в музыкальной жизни Ташкента хочется завершить своеобразным приношением Андрея Слонима  великому поэту А. Навои, справедливо названным «Идущий через века…»:

 

Нет, он – не монумент,

не памятник холодный!

Его душа жива,

и слышен сердца стук.

И к нам в любой момент

призыв его свободный

И веские слова

приходят вновь и вдруг.

Как все мы – знал и он

страданья и сомненья,

Изранен был в ночи

коварством злых измен,

В хворобах всех времён

пророчил исцеленья,

И мудрости лучи

нам нёс сквозь прах и тлен.

Воздвигнут был им мост

меж прошлым и грядущим

В столетии своём

на долгие века.

И лики ярких звёзд

в сиянье вездесущем

Он видел в небе днём –

сквозь синь и облака.

Он видел, как в страстей

бездумном святотатстве

Сдавались души в плен,

и рвалась жизней нить.

И всех земных людей

в неразрушимом братстве

Сквозь цепь границ и стен

мечтал соединить…

Да, знал он и любовь!

Не призрак тот бесстрастный,

Что в суетности чувств

пред взором вдруг парит, –

А ту, с которой Кровь

своею тайной властной

Скрепила рифм союз,

что в Вечности царит.

Пусть кто-то назовёт

Поэта вольнодумцем, –

Но смело оттенил

он Светом Темноту.

Прославлен был им тот,

кто прозван был Безумцем, –

За то лишь, что – любил,

отринув суету.

Зло заключало Свет

в зинданы и подвалы,

Зажав его в тиски,

казалось, навсегда…

Но яркий луч в ответ

дробил в осколки скалы –

И жизнь несла в пески

бурлящая Вода.

В началах и концах,

в Творенья судьбах многих

Добро во тьме бредёт,

А блеском зло манит.

И в золотых дворцах,

и в хижинах убогих

Предвечный выбор тот

всем равно предстоит.

Куда же всем идти?

Как нам предстать к ответу?

В смятенье  мир живёт,

свой ощутив надлом.

Есть только два пути.

К крушенью, или – к Свету.

Давно Всевышний ждёт, –

куда мы повернём?

Иной дороги нет.

Судеб всех многогранник,

Постигнув нашу суть,

ответ хранит пока.

…Взывает к нам Поэт,

Мудрец, и – вечный странник,

Свершающий свой путь

сквозь страны и века…

 

Окончание следует...

Гуарик Багдасарова

 

Фото: Михаил Левкович