Новый год по-закировски, или Что дарили солисту "Яллы"

Совсем немного осталось до новогоднего праздника. Следуя народной мудрости "как встретишь Новый год, так его и проведешь", каждый старается хорошо подготовиться к этому празднику.

Своими планами на самую волшебную ночь года, воспоминаниями о былых временах и вообще размышлениями о приближающемся празднике с корреспондентом Sputnik Узбекистан поделился народный артист сразу семи республик, солист и руководитель легендарной группы "Ялла" Фаррух Закиров.

— Фаррух Каримович, что для Вас Новый год?

— В первую очередь это, конечно, детские воспоминания: елки, игрушки, подарки. Например, мы всегда радовались элементарно одному апельсинчику, мандаринчику. Или же на Новый год слоненка подарили. Ну, это чисто такие радости, связанные с детским восприятием. Конечно, было и первое разочарование — Дедушка Мороз не настоящий. А вначале это же было так: мы верили, ждали, под подушкой подарок окажется. Когда уже были постарше, появлялись другие радости. Новый год отмечали в компании с друзьями и подругами. Но традицию встречать Новый год с родителями, в кругу семьи не нарушали. Это потом уже с компанией. А вообще все было очень здорово, ярко, радостно.

— А как раньше праздновали Новый год, и что изменилось с тех пор?

— На мой взгляд, существенной разницы нет, потому что это праздник сугубо семейный во все времена. Перед Новым годом еще ближе становится семья, если кто-то далеко, старается приехать, все собираются дома. Например, я, коренной ташкентец, вырос в махалле, в старом городе. У нас был большой дом с садом и двором.

Я вообще в такой семье родился, где сложились добрые артистические традиции династии Закировых. Папа — народный артист, очень известный, популярный, уважаемый оперный певец. Мама — артистка театра музыкальной драмы, комедии, яркий профессионал своего дела. По совместительству председатель нашего семейного худсовета. Как мама скажет, как посчитает нужным, так и будет. Еще один авторитет в нашей семье — старший брат, который становится знаменитым Батыром Закировым. Конечно, мы все готовились в отцовском доме к любимым праздникам и, особенно, к Новому году. Обязательно готовили новогодние национальные блюда.

Сейчас тоже много интересного, нового, может быть и не совсем узбекского. Понятно, что каждое время требует свое, вносит коррективы. Но мне запомнились те времена, когда именно в отцовском доме все собирались, все принимали участие в приготовлениях какого-то особенного блюда. Это все наши традиции, это все те вещи, которые именно в эти праздники делаются, тот же нарын (блюдо), для которого в нашей семье женщины раскатывали тесто, а мужчины нарезали мясо. Вот такое разделение труда было.

Потом я тоже стал известным артистом, говорю это без ложной скромности, популярным, узнаваемым и, конечно, не всегда получалось так, чтобы быть на Новый год дома. Естественно, были гастроли, выступления. А если говорить о более позднем времени, то появились и такие понятия, как корпоративы, какие-то заказные мероприятия.

К началу 90-х, когда бывшие союзные республики начали свой путь самостоятельно, естественно география гастролей сократилась. И тем не менее, думаю, грех жаловаться. Приглашали, звали, не забывали. Ну а потом прошел еще какой-то определенный этап в истории, в творчестве. Восстанавливали старые узы дружбы, прежние связи. Программу обновили, новые песни появились, старались представить это все перед зрителем, не важно где — в России или Казахстане, где-то поближе или подальше. Помню вот так, на одном из концертов, звучит уже пятая, шестая, седьмая песня из обновленного репертуара. А из зала все равно реплика: "Учкудук давай!".

Да, хотят люди слышать знакомые песни, ностальгия своеобразная. Но наряду с этим появляются и другие песни, которые тоже становятся хитами. Так что сказать, что что-то такое изменилось кардинально, не могу. Считаю, что все равно остался, если можно так выразиться, тот же общечеловеческий подход во многом, как в жизни, так и в творчестве, в праздновании каких-то дат и событий.

— Где Вы любите бывать на Новый год, может следуете какой-то новогодней традиции?

— Да, мы с женой очень любим бывать именно зимой в Калифорнии, в Лос-Анжелесе. Мне очень нравится климат в этом регионе, вообще люблю тепло, а там зимы почти не бывает. Поэтому часто случается так, что встречаем Новый год и в Америке. Там много близких, родных.

— А в этот раз собираетесь туда?

— Да, но попозже. А нынешний Новый год будем встречать в Москве. Я лечу туда по работе. Но где бы ни встречали, все равно хорошо. Раньше, как я уже говорил, часто и не дома. Но в прошлом году дома встречали. А потом по старой традиции поехали в штаты. Но мне бы еще хотелось сказать, чем отличителен для меня уходящий год, так как была, наверное, одна из главных дат в моей жизни.

Я имею в виду 45-летие "Яллы". Это очень серьезная дата. Заканчивается юбилейный год нашего ансамбля. Если подробнее говорить, то сначала мы шутили: может быть в книгу рекордов Гиннеса подать. Но потом, когда серьезно к этому подошли, изучив мировую музыкальную культуру, действительно, оказалось, что аналога такого долголетия среди музыкальных коллективов нет. Мы стабильно поем 45 лет. Это не тот случай, когда расходились, а потом опять собирались. Даже знаменитых "Песняров" переплюнули.

Я ведь работал и в министерстве, был замминистра культуры, потом министром, но моя трудовая книжка все равно оставалась в "Ялле". И это не мое достижение и даже не нашего ансамбля, а это, я считаю, народное достижение, общенациональное, достижение нашей узбекской музыкальной культуры. Конкретных причин этому не могу назвать, как так вышло, что до сих пор поем вместе, но судьбе за это благодарен.

А уже в Новом 2016 году еще одна круглая дата — это мое 70-летие. И это еще не все. Мы также будем отмечать с женой и 30 лет нашей совместной в браке жизни. Поэтому наступающий год тоже обещает быть плодотворным. Но для меня все эти даты не просто повод отпраздновать, провести какие-то мероприятия, это еще и своеобразный этап творческой ответственности, повод для составления отчетного резюме за эти годы. И, конечно, когда артистам желают творческого долголетия, то для нас это высшее пожелание, самое доброе, самое хорошее. Радует, что сегодня в нас есть потребность, есть спрос, это заставляет быть в форме. Вообще, у меня уникальный случай. Я народный артист семи государств. 

— А был ли самый запомнившийся Новый год или какая-то личная история, произошедшая в канун праздника?

— Да, вы мне напомнили один забавный случай, как раз связанный с присвоением мне звания народного артиста Республики Ингушетия. Это случилось тоже перед Новым годом. Тогда во главе республики был Мурат Зязиков. Мы выступали на концерте в Москве. Помню это было в Олимпийском. После выступления ко мне подошли солидно одетые люди и сказали, что меня приглашает к себе президент Ингушетии (Зязиков). Я взволнованно пошел. Меня ожидали в вип-зале. Очень хорошо помню, тогда там был еще и муфтий России, который сказал мне огромное спасибо за то, что "несу добро в исламском мире". По словам муфтия, как он тогда выразился, такого эффекта даже не добиваются десять дипломатов вместе взятых, что мне, конечно, очень польстило.

Меня представили Зязикову, после чего он мне говорит: "Вы знаете, я подготовил указ о присвоении Вам народного артиста". Я немного растерялся и неудачно пошутил: "Ой, спасибо, это новогодняя шутка? " Он тоже, так, полушутя ответил: "Обижаете, слово президента". И он видимо понял, что я не совсем понимаю, за что мне такие почести. Естественно, я выразил слова благодарности, это очень почетно. А Зязиков мне сказал: "Я это сделал очень осознанно, хочется, чтобы наша молодежь слышала, как вы в своих песнях восхваляете Родину".

А таких песен у меня, конечно, много. И это не просто песни, а, не побоюсь этого слова, хиты. "Учкудук", "Шахрисябз", "Голубые купола Самарканда", та же "Чайхана". Они все на патриотическую тему. Но чтобы патриотические песни становились хитами, этого не вычислишь. Я просто любя и искренне это делаю. И рад, что творческая судьба произведений так складывается, это высшее счастье для артиста.

По этому поводу еще хочу сказать, что многие мне говорят, у вас столько возможностей, вы бы могли жить за границей, где угодно. Но в другой стране, будь то в гостях или на гастролях, я могу находиться максимум два месяца, а потом уже неимоверно тянет на Родину. В той же Калифорнии, где вроде и климат нравится. Но тянет домой, в Узбекистан. И когда я возвращаюсь, то прямо с трапа самолета, делая глубокий вдох родного воздуха, восклицаю (говорит на узбекском): "О, Тошкентим онам!" (О, родной Ташкент!).

— А в каких новогодних телепередачах Вам приходилось участвовать?

— Например, начиная с 1980-х "Ялла" чуть ли не 10-15 лет подряд принимала участие в Песне года, которую показывали 1 января. Снималось это, конечно, все в середине декабря. В связи с этим я вспомнил еще одну интересную историю. Так получилось, у нас концерты в Караганде. И вдруг звонят, что-то там у них в Москве поменялось со сроками, они сдвинулись вперед. А у нас объявлены концерты, проданы билеты. А тут срочно вызывают на съемки в Белокаменную. Вот тогда мы своеобразный рекорд поставили. За каких-то восемь дней двадцать концертов провели. Приходилось даже чуть ли не по четыре концерта в день давать. Это очень тяжело, особенно для меня. Я человек ночной, сова. Где-то в 6-7 утра только ложусь, а в 11 начинается концерт, можете себе представить состояние — "Доброе утро, товарищи!" (изображает усталость на лице). И начинался концерт. Вот такие случаи бывали перед Новым годом. Говорили, что такой рекорд в свое время был у Аллы Борисовны. Конечно, такое запоминается.

— Я знаю, Вы еще оказывались гостем "Голубого огонька". Расскажите об этом.

— "Голубой огонек" на Шаболовке. Это было очень давно. Попасть туда было, как сейчас говорят, престижно. А нас приглашали, и не раз. У нас там была история с Натальей Нурмухамедовой и песней "Бака бака банг", эта песня про канатоходцев. Мы послали на "огонек" материал со своим исполнением, но музыкальный редактор предложила нам вариант спеть с Наташей. Принципиальных возражений у меня как у автора на этот счет не было. Тем более нас это тоже заинтересовало. И вот тогда появилась еще одна популярная песня. Наташа также пела ее потом и сама. В песне очень добрые хорошие слова. Это наша традиция площадного искусства, с которой практически и началась, наверное, вся эстрада, не побоюсь этого слова — вся мировая эстрада. Маскарабозы (клоуны), канатаходцы.

Позже был еще и фестиваль Авторадио "Дискотека 80-х", который много раз транслировали по телевидению. Тогда мы пели уже для более молодого поколения, и было приятно видеть, как они поют вместе с нами эти песни, знают слова.

— Вы всегда были определенным законодателем моды на сцене. А костюм Деда Мороза не приходилось надевать?

— Да, это именно мы начали выходить на сцену в колоритных восточных халатах. В 70-е годы началось сильное влияние хиппи, но мне никогда не было понятно такое. Мне говорили, разве дело в одежде. Да, и в ней тоже. У сцены есть свои неписанные законы. И в этом смысле нашему ансамблю повезло. Наши сценические декорации, сценические решения готовила Алена Коженкова, большой мастер, которая работала и с Аркадием Райкиным, и с Хазановым, и с Мариинским театром. И нам она помогала. Вместе с ней мы создавали восточные мотивы, но в тонах современности. А потом, к примеру, к таким же формам перешел и Валерий Леонтьев. Мы своеобразные законодатели моды именно в сценической одежде. Для нас это было принципиально важно.

А вот в костюме Деда Мороза я не был на сцене, но зато наряжался в одежду этого сказочного персонажа в своей махалле. В семейном кругу часто приходилось быть Дедом Морозом. Мой младший брат был заслуженным артистом академического театра. Мы с ним часто устраивали новогодние шоу для махаллинских детишек. Они удивлялись, вроде бы Дедушка Мороз, но по голосу напоминает дядю Фарруха. Мы от этого получали огромное удовольствие. А так, чтобы на сцене, нет, какой из меня Дед Мороз, образ совсем не тот.

Кстати, когда я был директором Дворца Туркистон в 1993 году, мы были инициаторами Президентской елки. Очень интересно организовывали и проводили утренники для воспитанников детдомов. Я принимал самое активное участие в создании новогодних спектаклей. У нас тогда были самые яркие елки.

— А есть у Вас любимое новогоднее блюдо?

— Как ни странно оливье. По-моему, ни один новогодний стол без него не обходится. Но жена еще хорошо готовит плов, несмотря на то, что она у меня русская. А еще иногда в гостях у моей тети бываем, единственная осталась, ей 84 года, и она очень вкусно готовит.

— Что пожелаете себе и окружающим на Новый год?

— В первую очередь мирного светлого неба над головой, как бы банально это не звучало. Когда мир и покой на земле, совсем по-другому песни слышатся. Когда мир и покой те же традиционные свадьбы по-другому проводятся. А для нас узбеков это важно. И хочется не сглазить. Это самые главные наши ценности.

Сохранять те традиции, которые сложились веками, присуще именно моему народу. Добрые хорошие традиции, гуманные. Потрясающая большая жизненная школа — это махалля. И я желаю, чтобы эти традиции всегда сохранялись в ней.

И молодым поколениям хочу пожелать, чтобы они знали историю. Они могут гордиться историей Узбекистана, его высочайшей культурой и наследием.