Сардор Милано: хочу петь всему человечеству

Узбекистан, Ташкент - АН Podrobno.uz. Сардор Милано у себя на Родине, в Узбекистане, после фееричной победы в российском телевизионном проекте "Главная сцена" стал "золотым голосом страны". Его здесь считают поистине национальным героем, сумевшим не только достойно представить республику, но и показать, насколько богата узбекская земля талантами.

Певец раскрыл корреспонденту Sputnik главную интригу, которая будоражила воображение его поклонников на протяжении нескольких месяцев. Дело в том, что узбекские СМИ не так давно распространили новость о его первом сольном концерте, который пройдет в Ташкенте. Но конкретная дата пока никем не называлась.

Удивить всех

Спешим сообщить, что концерт пройдет 27 ноября во дворце "Истиклол" в сопровождении Молодежного симфонического оркестра Узбекистана. Вот, что Сардор об этом и многом другом рассказал Sputnik.

— Что готовите к концерту?

— Программа будет очень разнообразной, хочу удивить всех. Конечно, в основном это неоклассика. Я очень рад, что буду одним из первых современных исполнителей, который подарит этот удивительный стиль исполнения моим соотечественникам и гостям Узбекистана. Так, что поспешите на концерт. Обещаю, он не оставит никого равнодушным.

— Раньше вас часто называли "Джамайка" из-за великолепного исполнения одноименной песни. Споете ее на сцене "Истиклола"?

— Не знаю, возможно спою, если меня попросят мои давние поклонники. Ведь история с этой композицией длится уже много лет, со времен моих занятий в школе-студии "Аладдин". Песня, которую исполнял Робертино Лоретти, это и моя отдельная глава в музыкальной карьере. Боже, это было 15 лет назад, когда я впервые ее исполнил.

Ранняя слава

— Вы ведь начали заниматься музыкой очень рано — с шести лет в студии "Алладин". У вас практически не было настоящего детства. Не жалеете?

— Все детство я провел за учебой. Расписание семилетнего Сардора было таким: утром школа, потом музыкальная школа по классу фортепиано, потом шоу-группа "Алладин", уроки вокала, хореография, актерское мастерство. Помимо этого усиленные уроки английского языка. И плюс ко всему этому широкая концертная деятельность, будучи ребенком я уже выступал на мероприятиях высокого уровня в Ташкенте, гастролировал по республике, бывал даже за ее пределами. Дни были буквально расписаны по часам.

В студию Рустама Хамракулова меня привела моя бабушка. И можно сказать, что пока я там учился, она занималась вместе со мной. Мои родители были далеки от музыки, мама в те годы работала в налоговой инспекции, а отец преподавал в одном из ташкентских вузов русский язык для иностранцев.

У моих родителей исключительный музыкальный вкус. У нас всегда в доме звучала музыка. А в конце девяностых мама с отцом купили музыкальный центр. Они тогда конечно не подозревали, что приобрели его не для себя. Как только мне в руки попал микрофон, с тех пор комната, где он стоял, превратилась в мой персональный концертный зал.

Действительно, многие говорят, что у меня отсутствовало детство, а я считаю, что это и было моим счастливым детством, я получал удовольствие от такого графика. Не было времени думать о том, чем бы заполнить свободные минутки. Я всегда был посвящен музыке.

Кстати, именно с исполнения "Джамайки", которую я спел в 9 лет, и началась широкая известность в Ташкенте. А в 12 лет завоевал первое Гран-при на международном конкурсе в Алматы. После этого меня пригласили работать в Казахстан. И мы всей семьей переехали туда жить.

— Работать на таком высоком уровне в 12 лет, в голове не укладывается…

— Да, мне посчастливилось поработать на сцене вместе с такими известными казахстанскими исполнителями, как Роза Рымбаева и Бибигуль Тулегенова. В общей сложности наша семья прожила в Алматы шесть лет.

Но в 15 лет я потерял свой голос. У меня произошла мутация. Признаюсь, это был переломный момент, ко мне пришла известность, меня приглашали на ТВ, радио, а здесь все в миг было перечеркнуто.

Но я был морально готов к этому. Спасибо родителям, они вовремя все объясняли, подготовили к этому. Тогда спасла классическая музыка, которую я пошел изучать в музыкальный колледж имени Чайковского.

Помню тот вечер, когда мы всей семьей собрались за столом и задались вопросом, что дальше? Родители меня всегда поддерживали, поэтому тогда мы все вместе приняли решение, что я буду продолжать академическое обучение музыке по классу фортепиано. После окончания колледжа я вернулся в Ташкент.

Меня спасла классическая музыка

— Сардор, Вы узнали, что такое признание и успех в раннем возрасте. Затем потеряли голос, пришлось кардинально менять планы. Но надежда-то не покидала? Как нашли снова силы заново развивать певческий талант?

— Знаете, на какой-то период я сумел перестать думать о пении. Я настолько погрузился в Шестаковича, Чайковского, Рахманинова, что надеялся и здесь взять высоты. Но, увы, чуда не случилось. Мое время было упущено, заниматься музыкой надо с раннего детства, нарабатывать технику. И когда я окончил колледж, снова возник вопрос, что делать дальше? Ведь до 18 лет, начиная с шестилетнего возраста, моя жизнь была посвящена музыке.

По натуре я перфекционист, иногда сам страдаю от поставленных высоких целей, но именно это качество характера заставляет вставать после неудач, идти дальше. И вот оно это чувство, что я должен быть кем-то именно в музыке, натолкнуло меня на мысль стать дирижером.

Я подумал, у меня высокий рост, длинные руки, есть специальное музыкальное образование, можно идти учиться в Государственную консерваторию Узбекистана! Тогда наличие всего этого, казалось достаточным, чтобы стать дирижером оркестра. Но это поистине трудная работа, и только со временем я понял, что это, действительно, не мое.

Но так как я привык ставить цель и идти к ней, я начал готовиться к поступлению в Консерваторию на класс по дирижированию. Со мной занималась заведующая кафедрой, которая терпеливо ровно два месяца меня штудировала, усиленно готовила к вступительным экзаменам. Но смотрела на все происходящее, как на авантюру, со смехом, и каждый раз говорила: " Господи, что ж ты делаешь? Зачем? Видно же, что это сомнительное дело".

Помимо дирижирования в эту программу также входили уроки вокала, то есть мне надо было все равно петь. И она меня отправила к профессору консерватории по вокалу, сказав сурово, что я все равно должен начинать петь, даже если этого не хочу делать.

Я помню тот момент, когда пришел в кабинет к профессору Тамаре Мамиконян, два года не пев вообще. Она стала играть ноты и сказала "пой". Каково же было мое изумление, когда пропев пару аккордов, она вынесла вердикт: "У тебя сформировавшийся баритон. А тем более сейчас нехватка баритонов. Тебе надо начать заниматься вокалом".

Не прошло и двух месяцев с начала наших занятий, и Тамара Абрамовна мне сказала, что надо ехать в Москву.

— В Белокаменной Вы первым делом отправились в академию музыки имени Гнесиных?

— Когда моя преподавательница рекомендовала мне продолжить учебу в Москве, я изначально принял решение, что буду поступать именно в этот вуз. А подтолкнули меня к этому и мои родители тоже, которые услышав, что я должен ехать в Москву учиться, сказали, что надо поступать в лучшее заведение. Позже я понял почему они задали такую высокую планку, они не хотели уезжать из Ташкента и надеялись, что я провалю. Но я поступил, был четвертым в списке поступивших.

Когда вернулся в Ташкент с этой грандиозной новостью, меня поздравляли все, родители — нет. Они ничего не сказали, но собрали вещи и вместе со мной переехали жить в Россию.

Покорение Первопрестольной

— В Москве Вы открыли для себя музыкальные телешоу. "Главная сцена" — это ведь была не первая попытка прорваться в мир российского шоу-бизнеса?

— В Москве я открыл для себя возможность участвовать в различных кастингах, но благодаря лишь одному телешоу, где меня заметили и оценили, сумел показать, на что способен. К сожалению, был до "Главной сцены" и опыт неудачного участия в других кастингах, я не буду сейчас все их перечислять. Нет смысла. Меня там не поняли. И в какой-то момент я настолько устал от "Нет, Вы нам не подходите", что купил билет в Ташкент, бросил посередине учебного года Москву и приехал на Родину. Это был срыв, и только в Ташкенте я смог найти в себе силы идти дальше по выбранному пути.

Знаете, я часто так поступаю. Именно, здесь, в Ташкенте, я способен по-настоящему отдыхать, успокаиваться и мыслить здраво после неурядиц в жизни. У города особая аура, может, оттого, что здесь иной темп жизни. И еще — здесь всегда греет солнце, а это важно для внутренней подзарядки.

В тот вечер, когда обратно вернулся в московскую квартиру, я включил телевизор, а там как раз шла реклама об очередном кастинге на телеканале "Россия 1". И я снова поддался эмоциям и желанию еще раз попробовать свои силы.

И вот настал день прослушивания. Я простоял в очереди восемь часов кряду, зашел к членам жюри уже поздно вечером. Весь день наблюдал то счастливые лица, то слезы отчаяния.

Когда подошел мой черед, я понял, что во-первых, надо перестать лукавить, надо быть очень честным, исполнители многие наполняют себя штампами, может, по ТВ смотрят, как ведут себя их кумиры, и думают, что надо повторять. Но это ошибочное мнение. Важно быть искренним. Показать себя самого.

Я просто вышел и сказал: "Здравствуйте, меня зовут Сардор. Я из Узбекистана". Я успел спеть только один куплет, когда меня приостановили, сказав, что берут на проект.

Через два месяца стартовали съемки. В день "Х" мне сказали, что будет четыре члена жюри и четыре продюсера. Я был ошарашен, когда услышал их имена. Такая ответственность, коленки тряслись, как никогда.

Тогда я понимал, что это очень важно, почему? Сидят лучшие продюсеры России, люди которым я стремился показать себя, но не мог, потому что к ним просто так не постучишься в дверь, а здесь одним махом можно заявить о себе перед всеми.

— В одном из интервью вы признались, что был период, когда пили много валерьянки? Это во время участия в "Главной сцене"?

— Да, поначалу испытывал сильное волнение. На первых этапах было много валерьянки. После проекта все изменилось. Подобные проекты — это хорошая школа, колоссальный опыт для певцов. Сейчас меня уже ничто не пугает.

— Даже страх к стоматологам исчез?

— О, Вы и об этом знаете. Хорошо готовились к интервью. У меня действительно до сих пор остался мандраж перед стоматологами, хотя сейчас, в силу выбранной профессии, приходится часто у них бывать.

А боязнь к этим врачам появилась у меня в детстве, в шестилетнем возрасте. Дело в том, что мой папа любил смотреть триллеры и как-то раз смотрел фильм, не помню его название, по сюжету стоматолог сошел с ума и выдернул все зубы своей жене. Но вся интрига в том, что мне буквально через неделю после просмотра этого фильма нужно было идти к врачу и выдергивать зуб. Когда я пришел туда, то мой лечащий врач был один в один похож на персонажа триллера. Страх на всю жизнь остался. Но я с ним борюсь.

— А с чем еще приходится бороться в жизни?

— Со многим. Был период, когда нужно было доказать, что неоклассика имеет право быть на сцене в странах СНГ. Слава богу, это произошло. Сейчас надо много работать, чтобы не разочаровывать зрителей.

— А как сложились отношения с Константином Меладзе?

— С Константином все прекрасно. Я ему благодарен, именно от его поддержки произошла моя победа, он в меня поверил, написал для меня композицию Grazie, стихи для которой сочинила известная поэтесса Лилия Виноградова, которая пишет Ларе Фабиан на итальянском.

У меня была мечта и после проекта я понял, что они сбываются. Я мечтал работать с Константином Меладзе, петь его песни. И он написал мне эту песню моей мечты.

— У Вас ведь после "Главной сцены" произошло еще одно важное событие, я о поездке в Америку.

е шоу меня, действительно, пригласили в Америку. Встреча состоялась с одним из создателей Backstreet Boys и 'N Sync, продюсером Тимом Кунсом. У него был творческий перерыв, который он полностью посвятил своей семье. Спустя почти 20 лет, Тим Кунс решил вернуться в американский шоу-бизнес. Ему как-то случайно в Интернете, как он мне признался, попались мои выступления. Он прослушал их и был удивлен. В общем, у нас с ним состоялась встреча этим летом. Мне даже посчастливилось дать интервью телеканалу NBC. Надеюсь на дальнейшее сотрудничество с ним.

Мама — мой талисман

— Сардор, у вас удивительные отношения с родителями. Они на протяжении всего творческого пути поддерживают Вас. Вы как-то признались, что мама сегодня ваш лучший друг.

— Это правда. Мама отдала всю себя моему воспитанию, забросив когда-то свою карьеру. За это я сегодня ей очень благодарен. Ведь без этой ее жертвы не было бы меня как певца.

Сейчас полностью я могу доверять и верить только ей. Она повсюду следует за мной. И, кстати, моя победа в телепроекте "Главная сцена" — отчасти, ее заслуга. Вы знаете, до этого она никогда меня никуда не сопровождала. Но, когда узнала, что буду участвовать в этом проекте, с самого начала стала поддерживать меня. Мама — мой талисман, принесший яркую победу.

— Не могу Вас не спросить о Вашем знаменитом деде, узбекском режиссере Эльере Ишмухамедове, чью фамилию вы носили с рождения, пока однажды не стали Милано?

— Моя фамилия, действительно, Ишмухамедов. Милано — псевдоним, который появился от сокращенной фамилии бабушки Милованова и огромной любви к Милану и в целом к Италии.

С дедом мы поддерживаем дружеские отношения. Я считаю, что он один из выдающихся кинорежиссеров Узбекистана. Можно сказать, что я не воспитывался с ним, потому что он уехал в Москву, когда я родился, и снимал кино там. В детстве очень редко видел его. Оттуда какие-то отрывистые воспоминания, когда он приезжал в Ташкент, всегда со своим оператором Вадимом Алисовым.

Потом, когда я подрос и приезжал в Москву, мы начали по-другому общаться с дедушкой. Помню, как он мне говорил о том, что важно развиваться духовно, читать определенную литературу. Он видел во мне потенциал режиссера, говорил, что если я захочу развивать себя в этой сфере, он будет помогать. В мои 15 лет никто не верил в меня как певца, он тоже не видел этого. Но я благодарен за его поддержку, тогда ведь у меня пропал голос. А он, как мог, поддержал. Я запомнил это, для меня было ценно, что дед отозвался.

Планы перфекциониста

— Вы как-то признались, что счастливы те люди, которые воплощают свои планы в реальность.

— Да, это так. Я сейчас полностью счастлив, у меня реализованы многие планы, и многое то, о чем я только тихо про себя мечтал, уже наяву со мной произошло.

Правда, есть еще мысли. А как без них? Этим же мы и живем и движемся вперед.

— Тогда о чем вы еще мечтаете?

— Хочу петь в "Ла Скала", это моя еще пока не сбывшаяся мечта. Уверен, все впереди, не забывайте — я перфекционист.

Еще я очень хотел бы создать международную организацию по поддержке взрослых и детей, подвергшихся моральному насилию. Меня давно заботит эта проблема. Часто сталкивался с такими детьми, хотелось их поддержать, придать им веры.

Я не хочу тратить свои деньги на бизнес, пока во всяком случае, может, это придет позже, не знаю. Сейчас передо мной стоит цель создания этой организации. Даже придумал логотип для нее — это будут дельфины, посланники добра. Кстати, они тоже поют, издают высокие звуки, как и я (смеется).

У меня вообще по жизни цель — делиться с людьми добром, все мое творчество также нацелено на это. Отсюда и желание петь людям не одной конкретной страны, а всему человечеству. Глобально? Но в этом и весь я, ставлю только такие цели.

 

Источник: http://www.podrobno.uz/