ТИГРАН ШИГАНЯН: "НЕ ПРИНИМАЙ, ВСЕ ЧТО ИМЕЕШЬ, КАК ДОЛЖНОЕ"

Музыкальная жизнь Узбекистана время от времени преподносит настоящие сюрпризы слушателям. Так, одним из них явился прошедший недавно в Большом зале Государственной консерватории Узбекистана монографический концерт «С.С.Прокофьев» с участием двух замечательных музыкантов, выпускников Мичиганского университета, лауреатов международных конкурсов – пианиста Эдишера Савицкого и дирижера Тиграна Шиганяна. В тот вечер потрясающе были исполнены Третий концерт для фортепиано с оркестром и Пятая симфония Прокофьева. Нам удалось побеседовать с одним из них - нашим земляком Тиграном Шиганяном.

Тигран Шиганян – выпускник школы им.В.А.Успенского и Государственной консерватории Узбекистана, ныне – обладатель докторской степени Мичиганского университета в области музыкального исполнительства, консультант по классу скрипки в Flint Institute of Music (Америка), успешно совмещающий преподавательскую деятельность с оркестровым исполнительством в Lansing Symphony Orchestra и Kalamazoo Symphony Orchestra.

- Тигран, расскажите, с чего начиналась ваша музыкальная карьера?

- Безусловно, то, что я стал музыкантом, было предопределено моими родителями. Они у меня музыканты. Мама, Дилором Сайдаминова, композитор Узбекистана. Она тоже выпускница  школы имени Виктора Александровича Успенского. И то, что я пошел по ее стопам, вполне естественно. Мама является для меня главным идеалом как в музыке, так и в жизни. Помимо этого, судьба подарила мне встречу с моими педагогами - прекрасными людьми и профессионалами своего дела. В Узбекистане – это Наталия Михайловна Погорелова, Натан Изяславович Мендельсон, Владимир Георгиевич Юденич, Ирина Борисовна Железнова, Бахрам Тухтаевич Курбанов, Татьяна Салиховна Расулова, а в Америке - Чарлз Стегиман, Эмануэль Борок, Сидний Хард, Дмитрий Берлинский. Я только сейчас осознал, сколько они сделали для моего становления и утверждения в моей профессии, за что искренне  им благодарен.

- А какой скрипичный репертуар вам близок?

 - Современный репертуар, который дает мне возможность выразить полностью самого себя, без каких-либо рамок и ограничений. Многовековые же традиции классического репертуара сковывают меня. Первый мой диск, вышедший в 2012 году, посвящен творчеству Альфреда Шнитке, любовь к которому привила мой замечательный педагог по камерному классу Ирина Борисовна Железнова - большая поклонница его творчества.

- Скажите, пожалуйста, есть ли произведение или композитор, который вам еще не доступен, для которого, как вам кажется, вы еще не созрели?

 -  Все мы не доросли до какого-то определенного этапа. Переломным моментом может быть творчество того или иного композитора, после которого музыканту открывается прежде недоступное. К примеру, при всей моей любви к современной музыке, мне еще не до конца понятно творчество позднего А. Шенберга. Кстати, любовь к творчеству Шнитке пришла тоже не сразу. Лишь после того, как я послушал его фортепианный квинтет «Памяти матери»,  затронувший меня до глубины души, я понял, что это мой композитор.

- А когда вы стали интересоваться дирижерским искусством?

-  Знаете ли, мне всегда было мало четырех струн на скрипке. В музыке меня влекло к чему-то более масштабному, грандиозному. Так, в детстве я, например, хотел заниматься на рояле.

- Потому что ваша мама окончила поначалу Ташкентскую консерваторию, как пианистка?

- Нет, меня невероятно манил громадный репертуар пианиста. Что касается дирижерской профессии, то я заинтересовался ею в 2000 году в Питтсбурге, где учился в магистратуре. А занимался я у доктора Кемерона, который и был моим первым педагогом в этой области. После обучения в Питтсбурге я продолжил занятия дирижированием в Мичигане с замечательным маэстро Леоном Григоряном. Как видите, с педагогами мне везло и в Узбекистане, и в Америке. Отмечу, что в Штатах очень высокий уровень музыкальной культуры, и особенно высокий исполнительский уровень оркестров. Итогом моего обучения в 2003 году стало выступление в знаменитом зале Карнеги-холл.

 - А в театре вы работали?

 - Да, мне посчастливилось работать в театре, но в качестве скрипача  Питтсбургского оркестра. Что касается работы оперного дирижера, то, на мой взгляд, - это самое сложное дело. Ведь для того, чтобы стать оперным дирижером, нужно не только досконально знать весь оперный репертуар, но и владеть различными иностранными языками. А их – языков, согласитесь, немало. Кроме того, дирижер в опере – это не дирижер на концертной эстраде, где он сам себе хозяин, а чуткий аккомпаниатор, который должен подавлять свое собственное «я» и следовать за солистами. В Америке, если солиста не слышно, то это вина оркестра, который должен играть столько пианиссимо, сколько нужно для выгодной подачи солиста.

 - Как вы считаете, должны ли быть дружеские отношения между дирижером и оркестром?

 -  Конечно. Оркестранты – народ очень чуткий и ранимый. Я сам был как на одной, так и на другой стороне «баррикад». И, к сожалению, заметил, что нет такого маэстро, которого бы безоговорочно любили все. Знаете, наибольшее доверие оркестранты оказывают тому дирижеру, который искренен в отношении музыкантов и самого себя.

 - А как вы справляетесь, если возникают определенные исполнительские проблемы у того или иного оркестранта?

 -  Я пытаюсь все время найти баланс. Если у музыканта что-то не получается, то стараюсь найти оптимальный выход, помогая ему справиться с проблемой. Ведь мы все делаем общее дело, и вряд ли через унижение можно добиться хороших результатов. Я считаю, что драгоценное репетиционное время надо использовать не на выяснение отношений, а на творческий процесс, на создание музыки.

- Как вам работалось с нашим Национальным Симфоническим оркестром? Вы планируете продолжить творческое общение?

  - Работалось замечательно, и я очень доволен результатом. Чувствовалась поддержка со стороны многих музыкантов, их доверие, что было очень важным для меня. Я бесконечно благодарен руководству оркестра, и рад возможности выступить на своей родине. Кто-то из великих сказал: «Не принимай все, что имеешь, как должное». И с этим нельзя не согласиться. Если тебе это дали - будь благодарен, а если есть возможность – верни. Мне повезло в жизни, я родился в Узбекистане, где получил прекрасное образование. И сегодня я чувствую, что должен ему вернуть свой долг. Ну, а если я могу здесь что-то сделать, то я этому бесконечно рад. А по поводу моих планов, то на будущую осень я планирую новые творческие встречи.

 

                                                                                   Беседу вела Зарина Хамзина, студентка

                                                       Государственной консерватории Узбекистана