Мы освещаем новости культуры Узбекистана: театр, кино, музыка, история, литература, просвещение и многое другое. |
|
|
24.06.2014 / 07:43:48
"БАЛЛАДА" А. КОЧЕТКОВА – ТРАГИЧЕСКИЙ ПОРТРЕТ ВЕКА
Примечательно и существенно, что на страницах нашего сайта возник разговор о столь замечательном и полном тайн произведении, как «Баллада» А. Кочеткова (или в полном виде заглавия – «Баллада о прокуренном вагоне»). Да, в переплетениях неведомых таинств тропинок жизни в поэтических строках этой «Баллады» воплотилась пронзительная правда судеб. Далекий 1932 год, в который были созданы эти ёмкие и горестные строки – ещё таил в себе и тяжесть грядущих перипетий, и железную бесчеловечность сил, с которыми должно было встретиться и попытаться выстоять, и, конечно же – надежды души… Сама предыстория создания «Баллады» - как будто ясна и не содержит тайн. Неосознанность тайных предчувствий позволила автору и его возлюбленной уберечься от страшного крушения поезда – и сохранить жизнь и любовь героев. Сознанию приоткрылась некая не осознаваемая прежде область восприятия события – не только в его бытовой достоверности, но и в несколько иной сфере, о которой в эпоху принятой «материализации» бытия как-то не было принято задумываться. И уже в этом, самом верхнем слое разум встретился с неким недопонимаемым. Здесь было не только одно из первых осознаний значимости сплетения обстоятельств – здесь было предчувствие и предощущение не только драматизма собственной судьбы, но и судеб многих и многих ближних. Но на деле смысл и суть «Баллады» А. Кочеткова оказались куда более глубокими и многоплановыми. Век двадцатый прочно впился в сознания многих и многих своих «детей» необходимостью разлуки. Во что бы то ни стало, в ломке привычных понятий и устоев жизни уже с первой половины мятежного столетия разлука, разрыв единения с ближними стал одной из трагических норм времени. Рассеивались многочисленные семьи, разрушалось единение близких и любящих людей. Революции и войны разбросали по обширным просторам людей, не столь давно бывших близкими и хранивших в душе устои своего единения с теми, кто дорог. Но железный образ Поезда, мчащего Бог весть куда и чаще всего безвозвратно разрывающего эти исконные связи – и явился неким обобщением силы слепой и недоброй. Вагон с его качкой и тряской, приносящий ощущение непрочности, шаткости окружающего мира – так же всё более обобщался в образ. И вот именно в том 1932 –м, в осознании А. Кочеткова эта образность едва ли не впервые обрела всеобьемлющую выпуклость и объём. Давайте ещё раз вспомним начальные строки и строфы кочетковской «Баллады». В них – роковая необходимость РАССТАВАНИЯ, разрыва сближающих нитей самой сокровенной общности. При этом герой, которого условно можно обозначить «Он» - полон тягостных недобрых предчувствий. А «Она» с извечной женской мудростью и беззаветности любви внушает Ему надежду на благоприятный исход: «Как больно, милая, как странно, Сроднясь в земле, сплетясь ветвями,- Как больно, милая, как странно Раздваиваться под пилой. Не зарастет на сердце рана, Прольется чистыми слезами, Не зарастет на сердце рана - Прольется пламенной смолой.
- Пока жива, с тобой я буду - Душа и кровь нераздвоимы,- Пока жива, с тобой я буду - Любовь и смерть всегда вдвоем. Ты понесешь с собой повсюду - Ты понесешь с собой, любимый,- Ты понесешь с собой повсюду Родную землю, милый дом.» Да полно, простая ли, бытовая ли это необходимость расстаться? Нет, здесь налицо и тоскливость неясных тёмных предчувствий, и предощущение встречи с чем-то неодолимым, мощным и всеобъемлющим. Иначе, откуда это смятение перед встречей с некой незнакомой и страшащей гранью Бытия? «- Но если я безвестно кану - Короткий свет луча дневного,- Но если я безвестно кану За звездный пояс, в млечный дым? - Я за тебя молиться стану, Чтоб не забыл пути земного, Я за тебя молиться стану, Чтоб ты вернулся невредим.» И вот впервые сознанию читающего эти строки является ВАГОН. Тряский, абсолютно несовместимый с понятием гармонии и покоя, какой-то почти апокалиптический. Да вдобавок ещё и ПРОКУРЕННЫЙ – то-есть пропитанный едким дымом, мешающим свободно дышать. Дымом многих и многих пожарищ, в которых безвозвратно сгорели грёзы юности, привычность былой жизни, твёрдость устоев. И вот сейчас этот тряский прокуренный вагон влечёт нашего Героя неведомо куда и неведомо зачем. А в мозгу, старающемся уловить многоплановость этих ассоциаций – уже неизбежно возникают самые разные поезда, до основания ломающие жизни и судьбы. В том 1932-м ещё впереди – эшелоны, увозящие сотни тысяч в безвестную мглу лагерей, а ещё далее – поезда Войны, не только разлучающие физически, но и увозящие в гибель и небытие. Далее в «Балладе» А. Кочеткова – по привычным понятиям – как будто вершится крушение поезда. Да, казалось бы, этот образ неизбежен в контексте всех событий, произошедших с автором и той, кого он любил и свято оберегал. Да, поверив голосу души, они уберегли себя от страшной трагедии. Но… Но в «Балладе» А. Кочеткова никто и ничем не в силах уберечь себя и ближних от страшного крушения этого Поезда Бытия. «Нечеловеческая сила, В одной давильне всех калеча, Нечеловеческая сила Земное сбросила с земли. И никого не защитила Вдали обещанная встреча, И никого не защитила Рука, зовущая вдали.» Да, это отнюдь не только и не просто поезд, сошедший с рельсов. Это – страшное, предопределённое и осуществленное некими надчеловеческими силами обвальное крушение устоев жизни. Это – железная бесчеловечная машина и той, великой Войны, и всех войн, которые до сего дня встают на пути человечества и Человечности, это одно из воплощений многоликих катастроф, которые подстерегают и каждого из нас, и все людское сообщество на столь малом и замкнутом земном шаре… И воплощаются они не только по повелению неких высших сил, но и в неразумности самого человечества, необдуманно и варварски ввергающего себя в новые и новые бедствия. Так удивительное авторское стихотворение, написанное в 1932-м году оказывается не только обобщением, но и предвидением, и пророчеством, и предостережением. Со всей остротой и экспрессией оно резкими штрихами рисует портрет жесткого и жестокого века, который как несущийся поезд, влечет человечество в непредсказуемый путь от очередной катастрофы до другой. Но поразительнее всего не только мощное и точное воспроизведение этого образа века. Давайте задумаемся – А ЧТО предлагает Поэт попытаться противопоставить этой жестокой неопределённости. Или – определённости? Силу Любви? Да, разумеется! Но – не слащаво-умиленную, а мощную, мужественную и сильную. В Любимых должно прорастать «всей кровью»! Этим сказано всё и сполна. «И каждый раз навек прощайтесь, когда уходите на миг…». Смысл на первый взгляд как будто вполне ясен – но вслушаемся и вдумаемся в эту фразу. И услышим и и увидим явственное – Поэт не видит гармонии в реальном мире – и распространяет мощь истинной Любви далеко за пределы дней земных. В этих строках – ни звука о возможности встречи Там, за Гранью. Но в них звучит нечто иное – «прощайтесь», то-есть не только изрекайте предчувствие свидания где-то в иных сферах, но и «ПРОЩАЙТЕ» своим любимым всё во имя света и беззаветности чувства, которое возвышает нас и помогает преодолевать даже сверхчеловеческие грани и пределы… Мне нередко приходится читать «Балладу» А. Кочеткова с концертной эстрады. По всем причинам, которыекак бы ясны из этих строчек, я стараюсь ассоциировать её и с днями Памяти, и с судьбой многих великих деятелей мятежного ХХ века, и с устремленностью духа ввысь к попыткам поиска выхода из многих и многих проблем нашего неспокойного времени и хрупкого земного мира. И всякий раз, когда воспринимающая «Балладу» публика, как думается, с той или иной стороны проникает своим осознанием в ее смысл – рождается надежда, что это пророческое стихотворение в чем-то неуловимом изменяет помыслы и взгляды и делает души людей целостнее, мужественнее и неуязвимее для многоликого тёмного начала Бытия…
Андрей СЛОНИМ, Режиссёр – постановщик ГАБТ имени А. Навои, Заслуженный работник культуры Узбекистана
|
|